В отличие от знатока (aficionado) сигарные неофиты бывают озадачены существованием на рынке разных сигар под одним именем. В рейтингах безмятежно соседствуют кубинские и доминиканские (или ямайские, или гондурасские) «Cohiba» и «Montecristo», «Partagas» и «Hoyo de Monterrey», «Punch» и «El Rey del Mundo». Причиной такого странного раздвоения брендов стала историческая драма середины прошлого века.
В жарком январе 1959 года партизаны Фиделя Кастро вступили в Гавану и провозгласили новое правительство. Остров прекрасных лагун стал Островом свободы, и началось то, что следует за любой революцией: крушение жизненного уклада. Знаменитые фабрики – H.Upmann, Partagas, La Corona, Romeo у Julieta – были национализированы революционным правительством Кастро и стали принадлежать народу. Работники бросились на партийные собрания, а хозяева отправились в изгнание. История русской революции повторилась: и здесь были сборы, страшный стук в дверь, побеги, трагические расставания и корабли, один из которых – последний…
Два года, до 1961-го, ценители habanas во всем мире пребывали в тоске и тревоге: новым кубинским властям было не до сигар, уникальная табачная традиция, казалось, могла исчезнуть навсегда во всеобщем послереволюционном запустении. Вместо 960 дореволюционных брендов выпускался один революционный («Siboney») – абсолютно непредсказуемого качества. Некоторые знаменитые марки, например, любимые Редьярдом Киплингом «Henry Clay», «Murias», «Villar y Villar», действительно исчезли навсегда.
Некоторые выжили или возродились, в том числе «Montecristo», самые популярные в середине века кубинские сигары, составлявшие 50% всего экспорта. Их создатели эмигрировали, но на фабрике H.Upmann, переименованной в Jose Marti (JM), остался Хосе Мануаль Гонзалес по прозвищу Масингуила, который и сегодня считается одним из лучших составителей сигарной мешки в истории Острова. Именно он стал хранителем бренда, именно благодаря ему существуют сегодня настоящие кубинские «Montecristo».
В 1961 году США наложили эмбарго на торговлю с Кубой, запретив ввоз любых кубинских продуктов, в том числе табака и сигар. Решение это нелегко далось президенту Кеннеди: накануне ввода в действие судьбоносного документа он потихоньку попросил своего пресс-секретаря раздобыть ему сто дюжин «H.Upmann Petit»... Эмбарго и стало причиной сегодняшней ситуации раздвоенных брендов.
Во-первых, США – крупнейший сигарный рынок, и американские курильщики, даже самые патриотичные, от сигар отказываться не собирались. Во-вторых, лучшие люди сигарного мира оказались в изгнании, и большинство из них осело в США. Вместе с семьями бежали на Испанские Канары Алонсо Менендес и Пепе Гарсиа, создатели легендарных «Montecristo». Переезжали из США на Ямайку, с Ямайки в Доминикану Рамон и Рафаэль Сифуэнтесы, бывшие преуспевающие владельцы фабрики Partagas. Они были собственниками великих брендов. Многие бежали в чем были; уникальные специалисты подрабатывали барменами, музыкантами, таксистами, но большинство пошло в сигарный бизнес Ямайки, Доминиканы, Гондураса, обеспечив его расцвет.
Попытки запастись кубинским табаком проваливались одна за другой – контрабандный лист вырос в цене в 6–8 раз. В городе Тампе (Флорида, США) владелец небольшой компании Франк Льянеза сумел вовремя закупить кубинского табака на все свои деньги и стал колдовать, смешивая его с гондурасским и доминиканским. Надо было искать иные гармоничные сочетания вкуса и ароматов. Первыми его успешными сигарами стали новые «Punch». Владелец марки, Фернандо Палисио, не заводил нового производства в изгнании – он мечтал вернуться на родину, но в 1965 году заболел и умер. Перед смертью, чуть привстав с больничной койки, он подписал контракт, по которому слово «Punch» и слова «Ноуо de Monterrey» отошли Льянезе. Кубинского табака хватило до середины 1970-x, но новые комбинации вполне удались, так что коробки гондурасских «Ноуо de Monterrey» украшает подпись Фернандо Палисио.
Что до кубинцев, у которых остались еще европейские рынки, – они стали делать сигары «Punch» на гаванской фабрике Fernando Roig (FR), бывшей La Corona. Пожалуй, это и было самое первое раздвоение бренда. Для вящей путаницы сигары со старым названием «La Corona» тоже выпускаются здесь с середины 1980-х годов (только в машинном варианте), а за пределами Кубы это имя отошло американской Consolidated Cigar Corporation. Она запустила в Доминикане линию роскошных сигар в дорогих сердцу aficionado – старых, кубинского образца, коробках...
Итак, в начале 1960-х американцы остались без крепких «Montecristo», а Куба – без рынка сбыта. И сигары пошли в Европу, особенно – в братскую Восточную. Быт в СССР в те годы был более чем скромным, но старожилы помнят, какие «гаваны» продавались тогда в московских магазинах (а наши обеспеченные американские братья и мечтать о них не смели). Все те же великие Менендес и Гарсия придумали для американцев замену – сигары «Montecruz». Эти безупречные сигары делались на Канарах и до конца 1970-х были самыми дорогими в мире. В 1965 году Алонсо Менендес умер, а Пепе Гарсиа через три года зарегистрировал Cuban Cigar Brands. Несколько судебных процессов – и Международный суд признал права фабрикантов-изгнанников на имена старых брендов. И ящики новых сигар под прежними именами стали отправляться в США, сначала с Канар, а после – из Доминиканы.
Есть на американском рынке свои «H.Upmann» и «Partagas», свои монументальные «Sancho Panza» и т.д. Рамон Сифуэнтес продал марку «Partagas» компании General Cigar Co и сам делал новую сигару под фамильным именем. Новые «Partagas» настолько пришлись по вкусу американцам, что занимали второе место среди импортных сигар. Кубинцы восприняли новость с мужественным спокойствием: фабрика-то стоит на месте (новое название – Fernando Perez), плюс к тому «родные» «Partagas» крутят еще на 11 государственных фабриках, что, конечно, влияет на стабильность качества.
Что предпочесть? Кубинские сигары – это кубинские сигары, но их делают другие люди. А «те» люди создали некубинские марки, и потрудились на славу, вдумчиво и талантливо. Их творения частенько занимают в рейтингах более высокие ступеньки, оттесняя кубинские марки на второй план. Это понятно – государственный характер экономики Острова свободы неизбежно отзывается на качестве благородного продукта. Сигарный мир в итоге выиграл: многие некубинские сигары необыкновенно хороши. Каждый бренд, каждая витола – это индивидуальное творение, за ним стоит судьба и характер, и его не было бы, если бы не какой-нибудь специалист, изгнанник, талант – со своей биографией: крушениями, надеждами, поступками, победами.
История такова, что мелкий шрифт в описании сигары «не переводится» без рассказа о драматических приключениях. Так, что означает «Cuban seed tobacco»? Это сорта кубинского табака, выращиваемые за пределами Кубы. Это значит, что в 1961 году гаванец Хуан Бермехо не только укрывал в своей квартире друзей-«капиталистов», пытающихся бежать с Острова, но и чудом вывез 8 фунтов отборных семян, под видом дипломатического груза. Все последующие урожаи Cuban Seed выросли из этого ящика...
Некоторые прославленные бренды возникли за пределами Кубы «диким» способом: та или иная компания просто регистрировала имя – как будто в первый раз. Так вышли на рынок некубинские «Romeo у Julieta». Что нисколько не умаляет достоинств этих сигар: имя именем, а дальше решает потребитель. Те же «Romeo у Julieta» одновременно появились в Доминикане и в Гондурасе, но гондурасские провалились в начале 1990-х: не понравились курильщикам. Естественно, кубинские госмонополии зарегистрировали свои бренды по всему миру. Всевластная Cubatabaco (с 1994 года переименованная в Habanos S.A.) ставила условие своим дистрибьюторам: никаких тезок, аналогов, однофамильцев. Поэтому, как правило, в той или иной стране есть или кубинские, или некубинские раздвоенные бренды. Приятное исключение составляют некоторые страны беззаботной Латинской Америки и Канарские острова. В России традиционно сильны позиции кубинцев.
Информация сокращает расстояния, люди свободно путешествуют, заходят в сигарные магазины в разных странах, читают сигарные журналы с интернациональными «слепыми» дегустациями и по-разному относятся к полувековому суровому эмбарго. Американцам явно не повезло: железный экономический занавес стоит крепко. Пожалуй, ароматные habanas – самый невинный в сегодняшнем мире запретный плод. Но какой запретный! В 1995 году Treasury Department направило RTDA (Объединению табачных дилеров Америки) серьезное официальное письмо: американский гражданин может ввезти кубинские сигары на сумму не более 100 долларов только для личного употребления из дозволенного визита на Кубу, и никогда – из «третьих стран».
Проникшие в страну иными способами сигары – вне закона, и их нельзя покупать, продавать, перевозить. Дарить их тоже нельзя. Расплата: штраф от $50 000 до 250 000 и тюремное заключение до 10 лет. И надо признать, власти относятся к проблеме вовсе не формально: например, в 1998 году в Нью-Йорке было заведено дело о «криминальных любителях сигар», и шестерым нью-йоркским банкирам, бизнесменам и рестораторам действительно светила тюрьма – за Нарушение Акта о Торговле с Враждебным Государством.
Комментариев нет:
Отправить комментарий